С большим нетерпением и понятным волнением ожидал я ответа приверженцев так называемой теперь русской гончей на мою заметку во 2 номере «охоты» Почему то мне казалось и я был даже почти уверен, что откликнется раньше других именно Сергей Александрович Гейер, и приношу ему за его ответ сердечную благодарность.
Начинает он свой ответ с того, что « опять приходится браться за перо, несмотря на крайний недосуг и на настроение, вовсе не подходящее к рассуждениям об отношении охотников друг к другу, о видах и типах их собак и к бесплодным уверениям, что русская гончая ( костромская) не выдуманное слово и не выдуманный тип, а существовавший и существующий» То же неудовольствие, то же нежелание писать С.А. высказывает и дальше, когда говорит: « откровенно сказать, и рад бы не писать и времени на это мало, и писать я не мастер» Про наши отношения друг к другу и к Н.П Кишенскому, хотя я немножко затронул их, распостраняться нечего: неинтересно это; а что С А взялся за перо, это меня порадовало.
Бесплодные уверения, что « …В каком это смысле сказано? Если бесплодно доказывать человеку, который в следствии ли отсутствия знаний, опытности в деле собаководства или по свойственному ему, быть может, легкомыслию не видит, не хочет и не может видеть, как много в России сделали за последние 20-25 лет для улучшения типа восточной гончей, и который от нечего делать пишет Бог знает что, быть может, для того только, чтобы хотя этим путём выдвинуться, сделаться заметной единицей,- если в этом смысл то поставить этого господинчика в надлежащие рамки, осмеять его, побить фактами очень ведь легко, тем более легко, что пока голос этого господинчика раздаётся в единственном числе и голос пока ещё такой слабенький и неокрепший. Так теперь-то теперь, пока ещё к этому голосу не прибавились другие голоса, можно легко заставить его замолчать; только врядли можно заставить его замолчать словами « бесплодные уверения». Действительно, как то странно, вероятно, кажется многим – существуют и существовали крупные единицы в охотничьем мире, люди знающие, большие любители русских гончих и породу, свою породу гончих вели они не год и не два, идеалы создали и твёрдо идут к достижению этих идеалов; вдруг, с ветру появляется какой то Крамаренко, никто, почти никто его из этих знатоков и любителей гончих не знает, ни в чём себя он не выказал, а как то , быть может случайно схватил награды на ноябрьской Московской выставке в 1903 году и возомнил о себе, а возомнив пустился в литературу и ну и вкривь и в кось разбирать то, что уже давным-давно разобрано; мало того, что разбирать,- говорить, позволять себе говорить о типах гончих, критиковать эти типы. Без году неделю гончих имеет, а туда уже, учить собрался, - скажут.
Не учить собрался я, не авторитет я, а только говорю, что мало, очень мало, почти ничего не сделано для усовершенствования русской гончей, что не только мало сделали, а затормозили это дело благодаря к стремлению к восстановлению восточного типа гончих.
Господа! Да будьте же справедливы и к маленькой собачке; позвольте же и ей полаять своим голосом! Если я, как можно думать, без году неделю имею гончих, то это можно только думать и предполагать. Были у меня всякие гончие, начиная с польских, курляндских, так называемых литовских огаров, были какие-то куцые(бесхвостые) арлекины, приобретённые у Г. Гирса (Смоленская губ.). Одно время, когда я жил в Калуге, у меня был такой сброд гончих, что я и сам не мог в нём разобраться. Потом появилась Можаровская Будишка; какой-то случайно, за 20 рублей купленный, большой, багряный с загривиной выжлец Гаркало, прекрасный гонец; Нахал, сын Будишки и Шумилы В.А.Томкеева; излюбленная С А Гейёром Затейка; огромный чепрачный, с яркими подпалами и белой проточиной на лбу выжлец Сокол; Шумило Трояновского; дети Затейки и Сокола; томкеевский Рыдалка; Набат , купленный у дорожного мастера станции Мятлевской, а последним щенком полученный от егеря И П Мятлева, и, наконец, попали ко мне два выбракованных выжлеца из стаи Великого Князя Николая Николаевича. Лучшей собакой по работе и по голосу был Сокол. Такой голос, какой был у Сокола , редко можно было слыхать: сочный, густой бас без залива, покрывающий всю стаю. Как в колокол бил. Калужские охотники помнят, вероятно , этого Сокола. Второй собакой был Нахал.
Как можно было научиться имея такой сброд- винегрет?- скажут. И скажут имея некоторое основание. Но и винегрет то этот я имел сознательно. Мог бы за эти же деньги, что я израсходовал на приобретение винегрета, иметь порядочную стайку однотипных гончих; но однотипность гончих я видал и в Калуге , и в других местах и пока не желал их приобретать, всё искал выдающихся по себе и по работе гончих. Не было в Калуге ни одной гончей, которую я не осмотрел бы и, если нравилась и возможно было приобрести, не приобретал. Везде, где только были гончие, я под тем или иным предлогом являлся и являлся для того, чтобы посмотреть этих гончих.
Имея свой винегрет, сгоненный очень порядочно, я всегда старался посмотреть работу гончих других охотников. Чаще всего я бывал на охоте со стаей В А Томкеева; бывали случаи, когда его стая работала совместно с моим винегретом. И после такой нашей совместной охоты обыкновенно по целым вечерам спорили мы с ним и даже ругались, критикуя тех и других собак, разбирая по косточкам каждую гончую и её работу.
Нравились мне гончие Томкеева, но и у них находил я недостатки, и в них не видел идеала, а потому хотя мы были и в настоящее время находимся с В А в таких отношениях, что в каждый данный момент я мог бы получить щенков от его гончих, я не брал этих щенков: искал, видите ли , идеал. А как зло и ядовито подсмеивался над этими поисками тот же В.А. Часто в доме В.А. собирались охотники, чаще других бывали Сытины. Вот тогда то спорам и разговорам не было конца. И сколько поучительного вынес я из этих споров. От души благодарю за это Сытиных и Томкеева.
Сытины – приверженцы русской, чепрачной гончей, к типу Рыдалки всё стремятся; Томкеев разочаровался в этой гончей, но любитель гончих не меньше г. Сытиных и С.А. Гейера.
Неоднократно и С.А.Гейера видал я и с великим удовольствием слушал его,- тоже убеждённый человек и страстный охотник, большой любитель гончих но, по моему мнению, смотрящий не в перёд, а назад, смотрящий не на то, что будет и что можно сделать с имеющимся материалом, а на то, что было(не отрицаю,- было хорошее), о чём предание сохранилось, о чём пишут и чего нет, стараются приблизиться к этому бывшему хорошему путём восстановления прежних кровей гончих. Кто прав, кто не прав,- это покажет будущее, а на восстановление уже потрачено много времени и результатов не видно.
Я всё продолжал держать винегрет и только в 1897 году попросил у В.А. щенят. Подарил он мне четырёх щенят. Из них уцелели только Грохотушка и Заливай; впрочем, Заливая я кажется, получил в 1898 году. Грохотушка унаследовала от своей матери Затейки все её как наружные признаки, так и внутренние качества. И другой такой Грохотушки , смело скажу у В.А.нет и вряд ли будет. Ещё в Калуге она показала себя как выдающаяся работница, в Полтаве же я пришёл к окончательному убеждению, что надо сбыть весь свой винегрет с Затейкой, Соколом и их детьми и повести породу от Грохотушки и Заливая. Первый же помёт от них в числе 6 штук показали себя в работе, а по голосам, думаю все, кто слыхал голоса этих гончих, могут сказать, что ничего подобного нигде и никогда не слыхали. В прошлом году осенью наткнулся в лесу со своей стайкой , в 8 штук только, на очень большую, комплектную охоту графа Капниста, так пусть же граф Капнист и бывшие с ним на охоте лица- а было человек 15- скажут, что из этого вышло и что они взяли в два дня со своими гончими и что взято в один день из под моей стайки и какие голоса у моих гончих. Эти же 6 штук вместе с Грохотушкой и Заливаем были и на Московской осенней выставке в 1903 году и все без исключения получили награды. Если предположить, что в том, что гончие получились у меня хорошие, играет роль только случай, то неминуемо же следующее поколение моих гончих должно ухудшиться, тем более, что я думаю не только держаться кровей имеющихся у меня гончих, но и разными путями обновлять кровь своих гончих, главным образом подмесью крови выписанного фоксгаунда, кровей Кишенского и , быть может кровей других гончих. Так вот, если сверх всякого, быть может, ожидания я добьюсь того, о чём мечтаю, и на выставке опять покажу что-нибудь выдающееся, то уж не случай значит, играет главную роль, а что-либо другое.
Если же я покажу на выставке дрянь, тогда и посмеяться в пору.
Я прошу сотоварищей по страсти печатно рассказывать о своих гончих, не стесняясь тем, чьих кровей у них гончие, одну правду говорить о них, без прикрас, и здесь же говорю, что и мои гончие у некоторых есть и что про них тоже прошу написать. Что же это значит? А значит только то, что я хочу слышать только правду как о чужих гончих, так и о своих, не боюсь этой правды, какова бы она ни была, печатно высказанными взглядами, мнениями и убеждениями хочу руководствоваться в будущем и позволяю себе надеяться, что и другие будут тем руководствоваться при ведении породы гончих ибо « глас народный- глас Божий». Авторитетом и знатоком я совсем себя не считаю; но смело говорю, что во многих авторитетах я разочаровался.
Надо учиться, надо работать, и я хочу учиться и работать, и работать практически, а не на бумаге только. Я не намерен писать брошюры о современных гончих, не намерен подробно описывать породы гончих и способы охоту с ними. Я это сделать не сумею и нахожу, что такой способ пропаганды не всегда принесёт пользу, а при случае принесёт и вред. В своей заметке во 2-м номере « Охоты» я проводил ту мысль, что путём печати только, путём обмена мыслей, путём беспристрастного отношения к делу собаководства может установиться правильный взгляд на ту или другую породу гончих. А какое же беспристрастное отношение, если не успела маленькая собачка залаять, залаять своим голосом, как большая собака оскалила зубы и сразу авторитетно заявляет, что залаяла маленькая собачка так не кстати, так не к лицу и таким голосом, что бесполезно уверять. Поживём – увидим..
Где и в каком именно месте своей заметки я говорю, что русская гончая(костромская)- выдуманное слово, выдуманный тип, не существовавший?
Я говорю, что стремятся восстановить восточный тип, тип придуманный и потому мёртвый. О костромских гончих я не говорю, хотя считаю, что и костромская гончая отошла в область предания. Скажу больше: стремятся восстановить, не имея материала. Если бы был материал, то восстановили бы.. Я говорю, что если докажут ложность моего взгляда- первый откажусь от него. А мне доказывают ложность взгляда словами «бесплодные уверения». С моей стороны и уверений никаких не было, а был только высказан свой личный взгляд на гончую. Но разве этого нельзя делать? Разве кем либо в охотничьей прессе взята привилегия на право высказывания взгляда на гончих. Не верю этому, не хочу и не могу верить. И ещё раз повторяю: дело собаководства не может и не должно вестись в темноте. Пусть каждый печатно выскажется о своих гончих, о виденных ими гончих, о работе тех и других и пусть не смущается маленькая собачка существованием больших собак. Где это я говорил, что добиваюсь получить порядочных собак по себе и хороших работников от дворняжек? Я говорил, что если бы даже предположить, что я вывел своих собак от дворняжек, но если я добился порядочных собак по себе и т. д. , а дальше говорю, что я же ведь не от дворняжек веду… Не уверяю я , что дворняжка даёт восточный тип, а только смеюсь над этим. И старинные поговорки знаю; знаю и поговорки приведённые С.А. И высшее кинологическое образование получил в Калуге от С.В. Можарова, А.И. Сорохтина, С.А. Гейера и многих, многих других, но больше всех принёс мне пользы В.А. Томкеев. Учился я на гончих Великого Князя Николая Николаевича, видал я их много раз,- часто сопровождал охоту в поездах; приходилось видеть и работу этой чудной стаи.
Учился на гончих И.П.Мятлева, С.А. Гейера, В.А. Томкеева и Г.Г. Можарова, Унковского, Курносова и др. Маленькой, очень маленькой единицей среди знатоков гончей был я тогда, не разговаривал, а только смотрел и учился. Не стесняясь и не замечая меня высказывались при мне владельцы гончих и знатоки. Что я вынес из этих высказываний, - это не предмет настоящей заметки, хотя нахожу уместным сказать, что каждый видит щепку в чужом глазу и не видит бревна в своём; да это, впрочем, старая истина. Однажды подарил мне Г.Можаров молодую выжловку Будишку. На все корки критиковали знатоки эту Будишку; и я скажу : по себе была неважная собака, но гоняла хорошо и голос был прекрасный. В.А. Томкеев помнит эту Будишку, постоянно он советовал мне повесить этого, как он называл кабыздоха и едва упросил я его дать мне для вязки с Будишкой своего Шумилу. Из этого помёта у меня уцелел один только кобель- Нахал; багряный был, белошеий , с белыми ногами и грудь., рослый кобель. Так пусть же те , кто видел этого Нахала в работе, скажут какой он был работник. Пусть Сытины скажут. Случайно в Ферзикове Нахал мой 11-ти месячный целый день работал вместе с собаками гг Сытиных. Видали они работу его, тогда ещё щенка, слыхали и голос его. А С.А.Гейер на Нахала моего и смотреть не хотел; нравилась ему и многим знатокам моя Затейка, та самая, у которой и глаз был по ихнему великолепен, и небольшое ухо треугольником, и сложкой она была в русском типе. Великолепная, говорили выжловка. От этой Затейки и стаю я развёл; потом всю эту стаю я сбыл. Работала Затейка порядочно, но только на полдня : подобьётся. Голос отвратительный был: фить, фить, фить…- свистит бывало. Один только Томкеев говорил: « дрянь ваша Затейка». Потом уже в Полтаве я узнал происхождение Затейки; поинтересовался даже посмотреть отца её. Увидел- отвратительная собака. И это был первый толчок к тому, что сомнения закрылось у меня на счёт авторитетности знатоков. С.А.Гейер говорит, что он и сейчас готов уверять, что моя Затейка была очень чистая в этой породе, т.е. в породе русская гончая. В чём угодно меня уверяйте, но в чём я убедился воочию, в том уже никто, даже С.А. , мнение которого я ценю, меня не переубедит. С.А. говорит; дворноковатая лапа, дворноковатый гон и т. д. Знал я эти выражения и раньше и ничего они не доказывают. И вот у меня и родилась мысль действительно дворняжку показать знатокам, да такую, чтобы наверное ошиблись и расхвалили, для того-то и повязал хорошую чепрачную гончую с дворняжкой и одного выставочного щенка получил; но только мне об этом, сознаюсь, не следовало печатно говорить. Надо было прежде представить эту полудворнягу на суд любителей и знатоков и вот , если бы они похвалили, одобрили,- следовало бы увековечить это одобрение.
Конечно, могло быть и так, что лапу то дворноковатую узнали бы, тогда бы и я был посрамлён. Теперь, конечно, такого опыта, раз я о нём предупредил, нельзя делать. Надо другое что-нибудь. И опыт то этот я хотел сделать не потому, что отрицаю опытность и знание у авторитетов, а потому, что надо же людям доказать, что какой бы ни был авторитет, всё же он может ошибаться. Против непогрешимости авторитетов я восстаю.
Это только С.а. где-то выкопал таких знатоков, которые как-то на глаз узнают, из каких пород составлена собака—англо-русская, англо-польская и т.д. и даже не зная происхождения собаки, скажут, кровь чьих собак, известных им, в ней течёт, то здесь, если и есть такие знатоки, не без преувеличения. Конечно, если в городе или даже губернии ведётся немного пород собак, то приблизительно, но не безошибочно, можно сказать чьих собак течёт кровь в данном экземпляре. Но желал бы я посмотреть хотя одного такого знатока, который безошибочно бы мог сказать, ну, хотя бы на ноябрьской Московской выставке, чьих собак течёт кровь в выставляемых, лучших даже экземплярах. Всякий человек может ошибаться. А у нас в охотничьем деле говорят: я такой знаток, что по псовине, по подпушку узнаю, на ощупь узнаю – кровная собака или нет. « Указаниям многих знатоков следовать гораздо легче, чем указаниям одного Кишенского», говорит Н.П. Кишенский. Да простит мне глубокоуважаемый Николай Павлович, если я думаю и печатно высказываю, что ничьим указаниям не нужно рабски следовать. Не на такой научной высоте стоит в России, да и где бы то ни было , дело собаководства, чтобы с высоты возвещать миру непреложные истины в этом деле. Работать надо, трудиться, не забывая, конечно, мнения опытных людей, но отнюдь не рабски следовать указаниям.
Почти все наши авторитеты упёрлись рабски в восточный тип, на все бока переворачивают этот тип и с места ни шагу… « Иначе не стал бы искать русских гончих в Калуге» - пишет про меня Н.П. Кишенский. Позвольте!!! С.А. Гейер ведь в Калуге же! Где же их искать? Покажите ради Бога! Нашёл я этих русских костромских у самого Н.П. - Нахал и Затейка. Что про этих собак могу сказать? Пока- ничего. По себе не нравятся мне. Ещё молоды обе собаки, но уже несколько раз были на проводке. Не принимаются ещё. Возле доезжачего путаются. Однажды гонный русак на них наскочил. Нахал азартно прогнал в зрячку шагов 30 голос хорош. Вот потому то, что голос хорош и нужны мне этот Нахал и Затейка., а может пойдут они ещё хорошо и в работу, будут хорошими работниками. Что же я тогда скажу ?- в ножки поклонюсь Николаю Павловичу. Но по совести и теперь скажу: сильны и мощны эти собаки. А что я видал в Калуге? Пикал видал, голосов, за исключением собак Томкеева, у собак что-то не слыхал. Впрочем это относится к гончим только городских охотников.
У собак Г.Г.Можарова, Унковского и других слыхал голоса; слыхал великолепные голоса в стае Великого Князя.
С.А.Гейер пишет,что будьто ко мне от Томкеева попала Найда. Никогда ко мне от В.А. не попадала Найда. Моя Найда- однопомётница Гаркалы, Рыдалы, Добычки и Соловья. Все эти гончие родились у меня 21 мая 1901 года от Грохотушки и Заливая, а Грохотушка дочь старой Затейки Томкеева и его же Шумилы. Заливай- сын Найды В.А. Томкеева и того же Шумилы. Если для С.А. вопрос от какой Затейки Шумило, то для меня и для В.А. это не вопрос. Опять же от старой и Рыдалки Сытиных. О моих Найде, Добычке, Рыдалке и Соловье теперь не стоит говорить.. ибо первые три гончие околели в конце января этого года, а Соловей зарезан поездом. Остался из этого помёта один Гаркало. Это такая собака, которую стоит показать Гейеру. « если господин Крамаренко,-пишет С.А.., - взялся вести породу этих собак и уступать их другим, то наверное у него ведётся подробная запись, родословная его собак, он даёт свидетельства на них не менее как в трёх поколениях» Конечно ведётся ; но я не брался вести породу этих собак; письменного и даже устного обещания никому не давал. Буду вести эту породу, культивировать её, как умею, пока не найду лучшей, пока воочию не убежусь, что где-то есть лучшая гончая, тогда брошу эту породу, быть может, и заведу лучшую. В настоящее время у меня молодёжь, дети моей Грохотушки и Соловья1 , сына опять той же старой Затейки Томкеева и Настроя Гейера, купленного им у Белкина. Жаль только у Соловья1 по Настрою нет совсем родословной, ибо сколько ни писал, сколько ни просил Томкеева достать мне родословную этого Настроя, он или не хочет, или не может этого сделать.
У его Шумилы тоже родословная по его отцу заканчивается Рыдалкой Сытиных. И чтобы узнать происхождение этого Рыдалки, я нарочно из Полтавы ездил в Калугу. Сытины не знают родителей Рыдалки, а между тем С.А. Гейер в 14 номере Псовой и Руж.охоты за 1904 г. пишет , что этот Рыдалка происходит от Нельмы, собак Бибикова(серпуховского, коншинских собак), и какого то неизвестного Паши. Почему же мне Сытины не сказали ничего про родителей этого Рыдалки? Видел я свидетельства выданные С.А. Гейером И.А. Млоцинскому на купленных последним у С.А. гончих; не сами свидетельства, а копии прислал мне Млоцинский. Рыдалкой оканчивается родословная. Нет Нельмы и Паши. Во всех свидетельствах бывшего питомника редакции прежней « Псовой и Руж. Охоты» , тех свидетельствах, которые я видал, помню,№111, Рыдалка, значится не Сытиных,а Свечина. Так же фигурирует он как собака Свечина( собак Бибикова) и в свидетельствах на гончих М.И. Пильца. Если бы не знал этого Рыдалки, не видел его, то усомнился бы какой это Рыдалка.?
Собаки от Залвая Н.В.Мажарова и Найды С.А. Гейера названы гейеро-мажаровскими. Кто их так назвал,-не важно. О полевых качествах их я не хотел бы говорить. Пусть те, у кого они были и в настоящее время есть, сами напишут. К.П Баковецкий., быть может напишет; В.В.Де-Коннор, которому С.В.Озеров перед смертью прислал трёх собак. У многих вероятно они есть. Но только не задолго перед смертью С.В. Озеров скорбил, что испортил своих гончих гейеро-мажаровскими. Те же гончие которых я видел от этой помеси произвели на меня странное впечатление: напомнили они мне отчасти мою будишку, подаренную мне Мажаровым, - с тяжёлыми головами, ушастые, тупорылые, на низких ногах, у большинства коровий зад, с длинными, верёвкообразными хвостами, закрученными в бублик и сваленными набок. Собаки длинные, колбасообразные. Прямо колбаса на четырёх ногах. И рядом с такими попадаются однопомётники их же вздёрнутые на ногах, сухие, с прилобистыми головами,- стручки, как я их называю. В этих Сытинский Рыдалка сказался только в голове; у Рыдалки была прилобистая голова.
Заливай г. Моргунова , бывший на ХХХ1 выставке М.И.О.О ., это действительно мой Заливай, но только , как писал мне Р.Р. Рогген, Заливай этот выставлен был в плачевном виде. Да и ушёл он от меня разбитой собакой. Когда он был молод, я сам удивлялся и подозрительно на него посматривал. Вихляй какой-то был. Сырой по наружности и казалось будет пеш. Долго этот Заливай всё был в работе щенком, плохо работал и в 1900 году я уже его собирался застрелить; но в один прекрасный день он показал мне, какой он вихляй. Наткнулся как то в Искровских лесах он на волка и как заревел, как взял этого волка, то гонял один часов пять, пока не поймали его на гону. С этого времени Заливая узнать нельзя было- другой собакой стал. Один в нём порок- парат очень; трудно было с ним тягаться другим гончим; но силён, вынослив на удивление. По три дня под ряд охотились и никто никогда не видал, чтобы Заливай сдал; но при всём том это собака своенравная: желательно ему гонять, в духе он- заводит всю стаю, а не в духе и если , Боже сохрани, кто-нибудь у него вырвет переда, один, два круга прогонит и в отбой.
Вообще эта собака не заячья; не было никогда у него азарта к зайцам и гонял зайцев он совсем не тем голосом, каким гонял красного зверя. В прошлом году он уже разбился на ноги и у него Гаркало и Добычка всегда вырывали переда. По виду он вихляй; но от него и Грохотушки произошли такие гончие, как существующий в настоящее время Гаркало, околевшая Найда, Добычка, Рыдало и зарезанный поездом Соловей2. Да! Была когда-то собачка! А уж вежлив был до чего, покорен – курица выгоняла его из будки.
« Крап у этих собак, - говорит С.А.,- не от Рыдалки Сытиных. У меня от него было два помёта и щенки были или чепрачные, как он или серые, как мои. В следующих помётах от этих собак тоже получались щенки чепрачные и серые; эти окрасы дают и мои . Сытины тоже брали несколько помётов от Рыдалы и крапа не получали, а у В.А.Томкеева и без Рыдалы были и сейчас есть с крапом».
А я скажу, что у В.А.Томкеева почти и собак нет, у которых в крови не был бы Рыдалка Сытиных. Все так или иначе от Рыдалки. От Соловья1 у него нет гончих, а если и есть, то эти от Соловья1 и какой-нибудь выжловки, в крови которой наверное есть кровь Рыдалки.
Кроме того, что могла дать Затейка В.А.Томкеева в смеси с Рыдалкой, того наверное не могли бы дать гончие СА Гейера и гг. Сытиных. Я предпочитаю в своих гончих собак с крапом. Это дело личного вкуса, а я , кроме того, быть может неосновательно, почему-то уверен, что с крапом англо-русская гончая сильнее и выносливее. Дальше мне теперь от Соловья1 породу вести нельзя, почему, с одной стороны, я приобрёл чистокровных, как удостоверено свидетельствами, костромских гончих Н.П.Кишенского, а с другой стороны выписал из Англии кровного фоксгаунда, который прибудет в Полтаву не позже конца мая.
Долго я обдумывал , как и от кого выписать фоксгаунда; долго присматривался к существующим в России выписным фоксгаундам; много извёл чернил и бумаги на переписку про фоксгаундов, и только в этом году решился выписать. Воображаю удивление СА Гейера , если выписанный фоксгаунд будет в крап. Жаль только, что молодых фоксгаундов, хороших работников в Англии ни за какие деньги нельзя купить; если молодой, продажный, то наверное порочный, брак.
Такого мне не надо, почему и выписал выжлеца 6-7 осеней. Кроме того поставил себе целью, задачей, во что бы то ни стало, приобрести хотя смычок взрослых гончих , у которых было бы побольше кровей гончих г. Березникова. Искал этих гончих везде, но до сих пор без успешно.; теперь же, кажется , Н.А. Павлов вместе с Кинеманом раздобудут мне этих гончих. Имея такой материал, какой сейчас имею, и предполагая ещё получить то, что хочу, я и намерен вести дальше породу и делиться с кем могу. Конечно раньше всех поделюсь с ВА Томкеевым, который дал мне фундамент и , положив основание моих гончих, сам в настоящее время вертится как белка в колесе.
Все его гончие так или иначе от Рыдалки гг.Сытиных. Мало этой, Рыдалкиной крови у них, а всё же есть она и никак от неё не избавится. И не избавится потому, во первых, что обленился, а во вторых , мало собственной инициативы у него почему то стало. Я же в первый год, как попали ко мне томкеевские гончие, положил за правило стараться как можно дальше отойти от крови этого хвалёного Рыдалки гг Сытиных. Я не говорю, что Рыдалка был плох. Нет , хорошая был Рыдалка собака и работник на славу, на удивление, но голос у него был преотвратительный. А что же это за русская гончая если у неё плохой голос? Я не говорю и не смею говорить, что у СА Гейера не русские гончие, что они не хороши. Нет, напротив, я скажу , что собаки эти очень сухи, параты и работники очень хорошие ; а что голосов у них нет, то в этом я неоднократно убеждался, слушая работу этой поистине несущейся на хвосте у русака стайки. По волкам работы этих гончих я не видел, и потому говорить об этом не могу, но думаю, что и по волкам должны работать великолепно. Приезжал как-то ко мне И.А Млоцинский, который купил гончих у С.А.
Доволен он, очень доволен работой своих гончих, великолепно, говорит, гоняют, на подъём зверя неважны, хотя по-видимому и полазисты, но голосов совсем нет, пискуны.
Спрашивал моего совета, как поправить голоса в потомстве?- Как поправить? Ничего не могу я ему посоветовать. Хотел он прислать ко мне свою выжловку для вязки с моим Гаркалой, но до сих пор не присылает
Тепе какие гончие у С.А. Гейера, я не знаю, я их уже 5 лет не видал, но думаю, что те же. Какой они породы? –тоже не могу сказать. Я не такой авторитет, даже для себя, как н.П. Кишенский, который утверждает , что в Калуге русских гончих нет. Но ещё раз повторяю : дай Бог побольше иметь таких работников, как гончие С. А. Гейера. Для того же, чтобы судить о качествах тех или других гончих, мало этих гончих несколько раз видеть, мало несколько раз видеть их в работе, - надо для этого сжиться с ними, постоянно изо дня в день сравнивать работу их и других гончих. И вот мне оченьхотелось бы деспристрастно сравнить работу гончих С А Гейера с работой моих, как ныне существующих, так и тех, о которых пока я толико мечтаю, почему я очень прошу многоуважаемого Сергея Александровича дать мне от своих гончих хорошего щеночка кобелька; со своей стороны я дам ему такого же от своих, по моему мнению, лучше всего от Грохотушки и выписанного фоксгаунда или от Грохотушки и Нахала Н.П. Кишенского; последние будут только весной в следующем году. Щенята будут расти в тех же условиях, в которых находятся мои и С. А. гончие, и вот когда они вырастут и пойдут в работу с нашими гончими, тогда, хотя и по единичному, быть может неудачному экземпляру, можно будет нам судить о качестве наших гончих. Можно бы привезти наших всех гончих теперь же в 1905 году в Москву на полевые испытания и на выставку; но ведь условия сейчас у нас с С.А. различные: у него наверное есть стая работников, а у меня же пока работник один Гаркало; нет Найды, Добычки, Рыдалы и Соловья2 ; Соловей1 и Грохотушка- эти уже не работники; глухи и пеши стали. А молодёжь? Разве молодёжь при местных условиях к осени нагоняешь, если в лес водить собак можно только до половины апреля, а там по всем полянкам в лесах бахчи будут. И будут сидеть мои собачки до половины сентября в загоне и только раз в неделю будут проваживаться по дорогам. Кроме того условия работы гончих в Полтавской губ. , Калужской и Московской весьма различны. У нас лисица, русак, коза и иногда волк, там- беляк по преимуществу, а мои гончие беляка и в глаза не видели и понятия не имеют о всех его ухищрениях. Зато привезите к нам в Полтавскую губ., своих собак «расейских» и они здесь в первое время будут ни к чему- гонять совсем не будут. Я же привёз 28 штук; в Калужской губ. Они хорошо работали, а в Полтавской по этой суши, да ещё когда в лесу на четверть лежит сухого дубового листу, в первое время совсем гонять не могли. Нам бы следовало с С.А. сговориться и одновременно привезти свои стаи в Москву на ноябрьскую выставку. И показали бы мы , что у кого из нас есть. С.А. Гейер говорит, что он не имеет, и не имел и не позволит себе иметь что-либо против личности пишущих, а позволяет и по совести считает даже себя обязанным писать за против их писаний, считая, что дело имеет не с авторитетами, а с читающей публикой…
С одной стороны он считает себя обязанным писать за и против их писаний- говорится это, очевидно, о пишущих,- а с другой стороны говорит, что имеет дело не с авторитетами, а с читающей публикой. Как же это? Писать за и против пишущих, а считать, что дело имеешь с читающей публикой? Я думаю, что читать может и должен и пишущий, а писать может и читающий. А авторитеты будто не пишут и не читают? Или авторитеты пишут , но не читают? - непонятно.
Касаясь своих отношений к Кишенскому, С.А.Гейер пишет так, как будто у них только двух существует какая то монополия на право разговора и суждения о гончих. Если они оба страстные охотники, то это ещё не значит, что они могут друг другу или кому бы то ни было не позволить поступаться чем либо в ущерб тому идеалу гончей, а русской в особенности, с которым они сжились и который мучает их.. Сказать это не позволит от себя лично С.А или от лица Н.П. Кишенского, по его уполномочию? Последнего не думаю. Для того , чтобы что-либо не позволить , прежде всего на это непозволение нужно иметь какое- нибудь право или основание. Пресловутое « не позволям» - сгубило уж Польшу. Так там это « не позволям» было, по крайней мере санкционировано законом. Кто же такой закон изобрёл для С.А.? Доказать неправильность взгляда, доказать, что чьё-нибудь мнение- вздор, можно; но не позволять высказывать своё мнение, требовать, чтобы никто не смел касаться раз и навсегда выработанного будто ими двумя типа гончей, не позволять умышленно или неумышленно поступаться чем либо в ущерб тому идеалу гончей, с которым они сжились- это уж даже и мне, человеку вообще склонному ценить мнения людей, кажется странным.. Если у С А Гейера и у Н П Кишенского существуют идеалы гончих ( не спорю- существуют) то почему С А думает, что только у них у двух есть эти идеалы и что только их идеалы правильны и непогрешимы. А и идеалы то у СА Гейера и у Н П Кишенского типа гончих, мне кажется, совершенно различные. Приближение к идеалу гончей можно наблюдать на их же гончих, а гончие у них совершенно различные и ничего общего эти гончие между собой не имеют. Я и тех и других видал. Как же С А об этих идеалах может говорить, что с этими идеалами он и Н.П Кишенский сжились?
Возвращаясь опять к непозволению С.А , смею думать, что такую нетерпимость можно объяснить только глубоким убеждением С.А., что он авторитет не только для себя, но и авторитет вообще. Я дожил до 45 лет , видал не меньше гончих, чем С.А. , а быть может и больше, и люблю гончих не меньше его, а уж по свету-то пошлялся гораздо больше его и ещё ни разу нигде ни от кого не слышал, чтобы С А Гейера считали авторитетом в деле ведения породы гончих, и для себя лично не считаю его авторитетом, хотя признаю С А знающим, толковым и дельным охотником и большим любителем гончих. Для того чтобы быть авторитетом , мало написать две, три заметки о гончих, мало иметь порядочных, даже хороших собак. Надо доказать целым рядом опытов на практике, и не у одного себя, а у ряда лиц, свою авторитетность. Надо сделать действительно что-либо такое в известной области, которое бы ясно указало заслуги авторитета. А какие же авторитеты, если для доказательства только правильности суждения об идеале русской гончей приходится не указывать на ряд поколений, выведенных, благодаря авторитетности того или другого лица, указывать на усовершенствованные качества гончих, а выискивать единичные экземпляры этих гончих, как старик рыдало Камынина, Хайло3 Белоусова, Направляй Алексеева, Турило Устьинского союза, Гудок Макарова, одна из выжловок Камынина, кажется Милка2 или Шумишка.. скорее я склонен думать, что указанные гончие-исключения, что в этих гончих случайно признаки гончих, излюбленные С.А.. А что же все эти исключения, все эти гончие, глядя на которых , следует думать, по мнению С.А., что почти добились того, чего добивались, что эти собаки действительно выдающиеся по голосам и по работе гончие?. Чем они так ценны? Неужели же только тем, что в них то и видит С.А восстановленным свой идеал русской гончей., той самой гончей , которая когда то была и о которой и до сего времени сохранилась в предании такая слава. Так ли , как С.А. смотрит на этих гончих Н.П. Кишенский? Я же говорю и буду говорить, что в собаководстве, как и во всяком деле нельзя идти назад, нельзя останавливаться на точке замерзания, как во всяком животноводстве.
Наши русские рысаки, которыми мы когда то так гордились, не могут соперничать в настоящее время с американскими рысаками, потому что американцы не довольствовались восстановлением русского рысака, а примешивали к этому рысаку другие крови, такие крови, которые по их мнению были нужны. И побили рекорд эти американцы. Стараясь сохранить только чистоту породы,- да ещё и чистоту ли? Это тоже не всегда достоверно,- само собою, получим не улучшение, а ухудшение гончих. Получается застой, а где застой, там нечего ожидать усовершенствования.
Пусть те, которые смело и сознательно хотят мешать кровь гончих, конечно же не с дворняжками, ошибутся, получат не то, чего хотят; но один ошибётся, другой ошибётся, а кто же нибудь, быть может, и не ошибётся. Итак, вперёд, вперёд, вперёд!!!! Довольно стоять и топтаться на одном месте. Больше 20 лет топчемся.
Приглашая вперёд, я этим совсем не хочу сказать, что всем надо бросить ведение в чистоте своих русских или других гончих и примешивать ко всем им кровь других гончих, по вкусу и по понятию каждого. Нет, надо часть своего, хорошего и в чистоте оставить, но не умирать над этим хорошим, а идти дальше, искать лучшего.

И. КРАМАРЕНКО.